"Фанечка у нас не красавица, да еще и заикается. Бедная девочка". Так в детстве отец говорил об актрисе, которую английская энциклопедия включит в десятку самых выдающихся служительниц мельпомены XX века. Но это будет позже, как позже будет всесоюзная слава, любовь миллионов, фразы, которые цитируют по сей день, и... невероятное одиночество. "Одиночество - это когда в доме есть телефон, а звонит будильник". У нее появляются знакомые молодые люди, но Фаина к ним безразлична. Настоящим другом Фаины становится актриса Павла Вульф. "Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм - это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду".Слава растет, а счастья в жизни так и не прибавляется. Многих отпугивает ее вздорность и насмешливость. Окружающие считают ее неуживчивой, порой даже вздорной, но никто не в силах понять, что за "колючками" скрыта чистая, ранимая, жаждущая любви, душа. "Когда я умру, похороните меня, и на памятнике напишите: "Умерла от отвращения"... Про Фаину Раневскую можно читать бесконечно - Вам будет, то очень грустно, то невероятно смешно, но никогда не скучно. А ведь "стареть скучно, но это единственный способ жить долго".
"Fanechka u nas ne krasavitsa, da esche i zaikaetsja. Bednaja devochka". Tak v detstve otets govoril ob aktrise, kotoruju anglijskaja entsiklopedija vkljuchit v desjatku samykh vydajuschikhsja sluzhitelnits melpomeny XX veka. No eto budet pozzhe, kak pozzhe budet vsesojuznaja slava, ljubov millionov, frazy, kotorye tsitirujut po sej den, i... neverojatnoe odinochestvo. "Odinochestvo - eto kogda v dome est telefon, a zvonit budilnik". U nee pojavljajutsja znakomye molodye ljudi, no Faina k nim bezrazlichna. Nastojaschim drugom Fainy stanovitsja aktrisa Pavla Vulf. "Lesbijanstvo, gomoseksualizm, mazokhizm, sadizm - eto ne izvraschenija. Izvraschenij, sobstvenno, tolko dva: khokkej na trave i balet na ldu".Slava rastet, a schastja v zhizni tak i ne pribavljaetsja. Mnogikh otpugivaet ee vzdornost i nasmeshlivost. Okruzhajuschie schitajut ee neuzhivchivoj, poroj dazhe vzdornoj, no nikto ne v silakh ponjat, chto za "koljuchkami" skryta chistaja, ranimaja, zhazhduschaja ljubvi, dusha. "Kogda ja umru, pokhoronite menja, i na pamjatnike napishite: "Umerla ot otvraschenija"... Pro Fainu Ranevskuju mozhno chitat beskonechno - Vam budet, to ochen grustno, to neverojatno smeshno, no nikogda ne skuchno. A ved "staret skuchno, no eto edinstvennyj sposob zhit dolgo".
