Романы "Биография голода" и "Любовный саботаж" автобиографические, если верить автору-персонажу, автору-оборотню, играющему с читателем, как кошка с мышкой. В "Любовном саботаже" перед нами тоталитарный Китай времен "банды четырех", где Амели жила вместе с отцом, крупным бельгийским дипломатом. В "Биографии голода" страны мелькают, как на киноэкране: Япония, США, Бангладеш. Бирма, Лаос. Бельгия, опять же Китай. Амели здесь - сначала маленькая девочка, потом подросток, со всеми "девчачьими" переживаниями, любовью, обидами и страстью к экзотике, людям и языкам. Политическая карта 70-80-х годов предстает перед читателем как на ладони, причем ярко раскрашенная и смешно разрисованная в ключе мастерски смоделированного - но как бы и не детского вовсе - восприятия непредсказуемой Амели.
Biographie de la faim. Le Sabotage amoureux
Romany "Biografija goloda" i "Ljubovnyj sabotazh" avtobiograficheskie, esli verit avtoru-personazhu, avtoru-oborotnju, igrajuschemu s chitatelem, kak koshka s myshkoj. V "Ljubovnom sabotazhe" pered nami totalitarnyj Kitaj vremen "bandy chetyrekh", gde Ameli zhila vmeste s ottsom, krupnym belgijskim diplomatom. V "Biografii goloda" strany melkajut, kak na kinoekrane: Japonija, SSHA, Bangladesh. Birma, Laos. Belgija, opjat zhe Kitaj. Ameli zdes - snachala malenkaja devochka, potom podrostok, so vsemi "devchachimi" perezhivanijami, ljubovju, obidami i strastju k ekzotike, ljudjam i jazykam. Politicheskaja karta 70-80-kh godov predstaet pered chitatelem kak na ladoni, prichem jarko raskrashennaja i smeshno razrisovannaja v kljuche masterski smodelirovannogo - no kak by i ne detskogo vovse - vosprijatija nepredskazuemoj Ameli.
