Дмитрий Громов и Олег Ладыженский (Генри Лайон Олди) - дуэт, не нуждающийся в рекомендациях. Обладатели титула "Лучший писатель-фантаст Европы", лауреаты десятков международных литературных премий, в том числе "Золотой Роскон", "Золотой кадуцей", "Золотий письменник України". Cуммарный тираж книг Г. Л. Олди приближается к двум миллионам экземпляров. "Кабирский цикл", самый известный в творчестве Г. Л. Олди, открывается романом "Путь Меча". Под воздействием "железной" воли живых клинков - Блистающих - искусство фехтования отточено людьми до немыслимого совершенства. Все вооружены, и все мастерски владеют своими мечами - это ли не залог бескровности многочисленных поединков? И все же покой мира, кажущегося гармоничным, нарушается чередой загадочных убийств. И люди, и Блистающие в шоке - такого не было уже восемь веков! Минули столетия, и наступило время романа "Дайте им умереть". Новому оружию сделалось больно, и оно стало мстить людям, взрываясь у них в руках. Почему? Может быть, об этом знает ржавый меч, лежащий под стеклом в музее? Он ведь помнит те времена, когда на бескрайних Дурбанских равнинах сражались темные силуэты всадников... И снова - возвращение в далекое прошлое. Аль-Мутанабби, чью железную руку мы помним по "Пути Меча" - поэт, пусть даже меч его разит без промаха. Жизнь поэта - его песня. Роман "Я возьму сам" - блестящая аллегорическая поэма о судьбе царя царей, отринувшего меч, чтобы войти в историю в качестве поэта. Потому что меч - наваждение, посланное черной магией фарра; и сколь ни завоевывай Кабир мечом, это не оживит запертых в нем марионеток.
Dmitrij Gromov i Oleg Ladyzhenskij (Genri Lajon Oldi) - duet, ne nuzhdajuschijsja v rekomendatsijakh. Obladateli titula "Luchshij pisatel-fantast Evropy", laureaty desjatkov mezhdunarodnykh literaturnykh premij, v tom chisle "Zolotoj Roskon", "Zolotoj kadutsej", "Zolotij pismennik Ukrajini". Cummarnyj tirazh knig G. L. Oldi priblizhaetsja k dvum millionam ekzempljarov. "Kabirskij tsikl", samyj izvestnyj v tvorchestve G. L. Oldi, otkryvaetsja romanom "Put Mecha". Pod vozdejstviem "zheleznoj" voli zhivykh klinkov - Blistajuschikh - iskusstvo fekhtovanija ottocheno ljudmi do nemyslimogo sovershenstva. Vse vooruzheny, i vse masterski vladejut svoimi mechami - eto li ne zalog beskrovnosti mnogochislennykh poedinkov? I vse zhe pokoj mira, kazhuschegosja garmonichnym, narushaetsja cheredoj zagadochnykh ubijstv. I ljudi, i Blistajuschie v shoke - takogo ne bylo uzhe vosem vekov! Minuli stoletija, i nastupilo vremja romana "Dajte im umeret". Novomu oruzhiju sdelalos bolno, i ono stalo mstit ljudjam, vzryvajas u nikh v rukakh. Pochemu? Mozhet byt, ob etom znaet rzhavyj mech, lezhaschij pod steklom v muzee? On ved pomnit te vremena, kogda na beskrajnikh Durbanskikh ravninakh srazhalis temnye siluety vsadnikov... I snova - vozvraschenie v dalekoe proshloe. Al-Mutanabbi, chju zheleznuju ruku my pomnim po "Puti Mecha" - poet, pust dazhe mech ego razit bez promakha. Zhizn poeta - ego pesnja. Roman "Ja vozmu sam" - blestjaschaja allegoricheskaja poema o sudbe tsarja tsarej, otrinuvshego mech, chtoby vojti v istoriju v kachestve poeta. Potomu chto mech - navazhdenie, poslannoe chernoj magiej farra; i skol ni zavoevyvaj Kabir mechom, eto ne ozhivit zapertykh v nem marionetok.
