У каждой эпохи должен быть свой Алексей Толстой с «Хождением по мукам» или Михаил Шолохов с «Тихим Доном». Должен быть и у нашей. Однако, увы — то ли эпоха еще не закончилась, то ли писатель измельчал. Но сквозь пепел выжженной за треть века Русской земли, наперекор всем «Букерам» и «Большим книгам», проросли имена авторов, в чьем сердце стучит этот пепел.
Один из них — Михаил Дмитриев. Герои его произведений — рожденные в СССР, но взращенные в отмороженные 90-е эффективные менеджеры и неудачливые коммерсанты, жестокие бандиты и алчные красотки, в общем, лузеры и бенефициары перестройки и дикого рынка. Потерянное поколение, в котором писатель стремится найти луч света — и иногда находит.
Но не случайно эпиграфом к одному из своих произведений автор выбрал строку из Евангелия: «Горе вам, пресыщенные!». Наша эпоха на переломе, у грани, и только от нас зависит, рухнет Россия в бездну или взлетит в Русское небо. Но найдутся ли в нас, пресыщенных злом и мерзостью, отягощенных грехами прошедших лет, силы вырвать ноги из нынешнего болота, взлететь над умирающей эпохой? На этот вопрос и пытается ответить Михаил Дмитриев в своем творчестве.
U kazhdoj epokhi dolzhen byt svoj Aleksej Tolstoj s «Khozhdeniem po mukam» ili Mikhail Sholokhov s «Tikhim Donom». Dolzhen byt i u nashej. Odnako, uvy — to li epokha esche ne zakonchilas, to li pisatel izmelchal. No skvoz pepel vyzhzhennoj za tret veka Russkoj zemli, naperekor vsem «Bukeram» i «Bolshim knigam», prorosli imena avtorov, v chem serdtse stuchit etot pepel.
Odin iz nikh — Mikhail Dmitriev. Geroi ego proizvedenij — rozhdennye v SSSR, no vzraschennye v otmorozhennye 90-e effektivnye menedzhery i neudachlivye kommersanty, zhestokie bandity i alchnye krasotki, v obschem, luzery i benefitsiary perestrojki i dikogo rynka. Poterjannoe pokolenie, v kotorom pisatel stremitsja najti luch sveta — i inogda nakhodit.
No ne sluchajno epigrafom k odnomu iz svoikh proizvedenij avtor vybral stroku iz Evangelija: «Gore vam, presyschennye!». Nasha epokha na perelome, u grani, i tolko ot nas zavisit, rukhnet Rossija v bezdnu ili vzletit v Russkoe nebo. No najdutsja li v nas, presyschennykh zlom i merzostju, otjagoschennykh grekhami proshedshikh let, sily vyrvat nogi iz nyneshnego bolota, vzletet nad umirajuschej epokhoj? Na etot vopros i pytaetsja otvetit Mikhail Dmitriev v svoem tvorchestve.
