Жанр городского романа с чертовщиной давно и прочно занял место в умах и сердцах читателей. От "Мастера и Маргариты" до "Альтиста Данилова" - вмешательство дьявольских сил в жизнь и быт человечества традиционно происходит в Москве. Правда, в дебютном романе Кирилла Ляпунова инфернальное не имеет человеческого воплощения, а таится в самых обыденных и привычных вещах. "Разговоры на кухне издавна любимы в России. Здесь, в домашнем тепле и уюте, делятся сокровенным, здесь сталкиваются философские концепции и ведутся споры о судьбах мира за чашкой крепкого чая, а то и рюмкой чего-то покрепче. И хотя место действия большей части романа - не кухня, а кабинет психотерапевта, ощущение домашнего уюта остается вполне осязаемым. Комфортные кресла, ласкающий взгляд старомосковский пейзаж за окнами, ароматный чай в чашках, заваренный по вкусу собеседника - с самого начала автор не жалеет деталей для описания сцены будущего действа, как нельзя более подходящей для общения по душам. Но общения по душам не получается. И хотя для главного героя, опытного психолога Аркадия Кузнецова, это не становится сюрпризом, невозможность истинного, человеческого контакта с собеседниками гнетет и его. Один за другим проходят перед ним клиенты - череда типичных людей современной эпохи с их вполне обыденными проблемами, которые под внимательным взглядом профессионала раз за разом оказываются какими-то ненастоящими, словно мнимые величины в учебнике математики. От модника-миллениала, всерьез боящегося за хрупкость своей личности в столкновении с необходимостью зарабатывать себе на жизнь, до престарелого наркомана, чьи радости жизни дозированно отмеряет его властная мать, - все они кажутся не людьми, а симулякрами, восковыми фигурами из музея мадам Тюссо. И даже когда главному герою удается раскопать за искусственным, наносным их истинное, слабое и беспомощное "я" - кажется, они скорее пугаются, чем радуются этому, стараясь поскорее забыть о нем. И мы невольно вместе с героем задумываемся: что происходит? Почему эти люди стали такими? И сможет ли помочь им даже самый профессиональный психолог?" - Екатерина Милицкая, литературный обозреватель "Известий" "Я люблю книги, в которых есть история, языки и мысли, пусть даже не со всеми из них я согласен. В этом романе все три элемента на должном уровне". - Александр Цыпкин, писатель, сценарист
Zhanr gorodskogo romana s chertovschinoj davno i prochno zanjal mesto v umakh i serdtsakh chitatelej. Ot "Mastera i Margarity" do "Altista Danilova" - vmeshatelstvo djavolskikh sil v zhizn i byt chelovechestva traditsionno proiskhodit v Moskve. Pravda, v debjutnom romane Kirilla Ljapunova infernalnoe ne imeet chelovecheskogo voploschenija, a taitsja v samykh obydennykh i privychnykh veschakh. "Razgovory na kukhne izdavna ljubimy v Rossii. Zdes, v domashnem teple i ujute, deljatsja sokrovennym, zdes stalkivajutsja filosofskie kontseptsii i vedutsja spory o sudbakh mira za chashkoj krepkogo chaja, a to i rjumkoj chego-to pokrepche. I khotja mesto dejstvija bolshej chasti romana - ne kukhnja, a kabinet psikhoterapevta, oschuschenie domashnego ujuta ostaetsja vpolne osjazaemym. Komfortnye kresla, laskajuschij vzgljad staromoskovskij pejzazh za oknami, aromatnyj chaj v chashkakh, zavarennyj po vkusu sobesednika - s samogo nachala avtor ne zhaleet detalej dlja opisanija stseny buduschego dejstva, kak nelzja bolee podkhodjaschej dlja obschenija po dusham. No obschenija po dusham ne poluchaetsja. I khotja dlja glavnogo geroja, opytnogo psikhologa Arkadija Kuznetsova, eto ne stanovitsja sjurprizom, nevozmozhnost istinnogo, chelovecheskogo kontakta s sobesednikami gnetet i ego. Odin za drugim prokhodjat pered nim klienty - chereda tipichnykh ljudej sovremennoj epokhi s ikh vpolne obydennymi problemami, kotorye pod vnimatelnym vzgljadom professionala raz za razom okazyvajutsja kakimi-to nenastojaschimi, slovno mnimye velichiny v uchebnike matematiki. Ot modnika-milleniala, vserez bojaschegosja za khrupkost svoej lichnosti v stolknovenii s neobkhodimostju zarabatyvat sebe na zhizn, do prestarelogo narkomana, chi radosti zhizni dozirovanno otmerjaet ego vlastnaja mat, - vse oni kazhutsja ne ljudmi, a simuljakrami, voskovymi figurami iz muzeja madam Tjusso. I dazhe kogda glavnomu geroju udaetsja raskopat za iskusstvennym, nanosnym ikh istinnoe, slaboe i bespomoschnoe "ja" - kazhetsja, oni skoree pugajutsja, chem radujutsja etomu, starajas poskoree zabyt o nem. I my nevolno vmeste s geroem zadumyvaemsja: chto proiskhodit? Pochemu eti ljudi stali takimi? I smozhet li pomoch im dazhe samyj professionalnyj psikholog?" - Ekaterina Militskaja, literaturnyj obozrevatel "Izvestij" "Ja ljublju knigi, v kotorykh est istorija, jazyki i mysli, pust dazhe ne so vsemi iz nikh ja soglasen. V etom romane vse tri elementa na dolzhnom urovne". - Aleksandr Tsypkin, pisatel, stsenarist
