Свои фундаментальные исследования "Слово о полку Игореве" и его современники", а следом за ним "Русские летописцы и автор "Слова о полку Игореве" Борис Александрович Рыбаков опубликовал еще в начале 1970-х. В конце 1960-х он впервые высказал версию, что его автором был киевский боярин второй половины XII века Петр Бориславич. Рыбаков считал его автором летописи, оригинал которой утрачен, а переложения сохранились в составе Ипатьевской летописи и в "Истории Российской" Василия Татищева. Реконструировав литературный стиль и политическую идеологию гипотетического летописца, Рыбаков пришел к выводу, что "Слово" принадлежит перу того же автора. И тогда были, и сейчас сохраняются очень большие сомнения в подлинности "татищевских известий" (тех сведений из его труда, которые невозможно перепроверить по сохранившимся достоверно древним источникам). В 1994 году эту гипотезу взялся проверить историк Леонид Милов, один из пионеров компьютеризации исторической науки. Этот анализ не позволил ни подтвердить, ни однозначно опровергнуть тот факт, что эти тексты написал один и тот же автор. Вопрос остался открытым. Но сама методология исследования источника, использующая автора "Слова" в качестве уникального исторического свидетеля, остается актуальной для современного исследователя. Трактовка "Слова" как трактата, посвященного самим основаниям формирования российской государственности, подводным камням этого процесса, тревоге за судьбу страны, исходящей от самого "Слова о полку Игореве", от его безымянного создателя, позволяет по-новому взглянуть на проблему использования исторического источника.
Рыбаковская портретная галерея участников "Слова" убедительно доказывает: только проницательнейший современник, живой участник тех событий мог так безошибочно знать подноготную всех-всех своих персонажей, их отношения друг к другу, их не всегда явные намерения, их слабые струны, их достоинства и еще не проявленные возможности. Такое безукоризненное знание, по мнению ученого, недоступно для имитатора из любой последующей эпохи.
Для историков, филологов, политологов и студентов других гуманитарных специальностей.
Svoi fundamentalnye issledovanija "Slovo o polku Igoreve" i ego sovremenniki", a sledom za nim "Russkie letopistsy i avtor "Slova o polku Igoreve" Boris Aleksandrovich Rybakov opublikoval esche v nachale 1970-kh. V kontse 1960-kh on vpervye vyskazal versiju, chto ego avtorom byl kievskij bojarin vtoroj poloviny XII veka Petr Borislavich. Rybakov schital ego avtorom letopisi, original kotoroj utrachen, a perelozhenija sokhranilis v sostave Ipatevskoj letopisi i v "Istorii Rossijskoj" Vasilija Tatischeva. Rekonstruirovav literaturnyj stil i politicheskuju ideologiju gipoteticheskogo letopistsa, Rybakov prishel k vyvodu, chto "Slovo" prinadlezhit peru togo zhe avtora. I togda byli, i sejchas sokhranjajutsja ochen bolshie somnenija v podlinnosti "tatischevskikh izvestij" (tekh svedenij iz ego truda, kotorye nevozmozhno pereproverit po sokhranivshimsja dostoverno drevnim istochnikam). V 1994 godu etu gipotezu vzjalsja proverit istorik Leonid Milov, odin iz pionerov kompjuterizatsii istoricheskoj nauki. Etot analiz ne pozvolil ni podtverdit, ni odnoznachno oprovergnut tot fakt, chto eti teksty napisal odin i tot zhe avtor. Vopros ostalsja otkrytym. No sama metodologija issledovanija istochnika, ispolzujuschaja avtora "Slova" v kachestve unikalnogo istoricheskogo svidetelja, ostaetsja aktualnoj dlja sovremennogo issledovatelja. Traktovka "Slova" kak traktata, posvjaschennogo samim osnovanijam formirovanija rossijskoj gosudarstvennosti, podvodnym kamnjam etogo protsessa, trevoge za sudbu strany, iskhodjaschej ot samogo "Slova o polku Igoreve", ot ego bezymjannogo sozdatelja, pozvoljaet po-novomu vzgljanut na problemu ispolzovanija istoricheskogo istochnika.
Rybakovskaja portretnaja galereja uchastnikov "Slova" ubeditelno dokazyvaet: tolko pronitsatelnejshij sovremennik, zhivoj uchastnik tekh sobytij mog tak bezoshibochno znat podnogotnuju vsekh-vsekh svoikh personazhej, ikh otnoshenija drug k drugu, ikh ne vsegda javnye namerenija, ikh slabye struny, ikh dostoinstva i esche ne projavlennye vozmozhnosti. Takoe bezukoriznennoe znanie, po mneniju uchenogo, nedostupno dlja imitatora iz ljuboj posledujuschej epokhi.
Dlja istorikov, filologov, politologov i studentov drugikh gumanitarnykh spetsialnostej.
