Лишь раз увидев портреты кисти Зинаиды Евгеньевны Серебряковой, их невозможно спутать с произведениями других авторов. Не получив серьезного художественного образования, она соединила в себе гены известных творческих семей Бенуа и Лансере и была фанатично предана искусству. В ее творчестве лиричные женские и детские портреты соседствуют с монументальными картинами, посвященными русским крестьянам. Ее живопись стала известна уже в первое десятилетие XX века, но после вынужденного отъезда во Францию "выпала" из русской художественной культуры, и наши современники начинают постигать ее заново. Доктор искусствоведения А.А.Русакова повествует о судьбе художницы на основании воспоминаний, писем, а также глубокого знания ее творчества.
Lish raz uvidev portrety kisti Zinaidy Evgenevny Serebrjakovoj, ikh nevozmozhno sputat s proizvedenijami drugikh avtorov. Ne poluchiv sereznogo khudozhestvennogo obrazovanija, ona soedinila v sebe geny izvestnykh tvorcheskikh semej Benua i Lansere i byla fanatichno predana iskusstvu. V ee tvorchestve lirichnye zhenskie i detskie portrety sosedstvujut s monumentalnymi kartinami, posvjaschennymi russkim krestjanam. Ee zhivopis stala izvestna uzhe v pervoe desjatiletie XX veka, no posle vynuzhdennogo otezda vo Frantsiju "vypala" iz russkoj khudozhestvennoj kultury, i nashi sovremenniki nachinajut postigat ee zanovo. Doktor iskusstvovedenija A.A.Rusakova povestvuet o sudbe khudozhnitsy na osnovanii vospominanij, pisem, a takzhe glubokogo znanija ee tvorchestva.
