Всеволод Гаршин прожил на этом свете всего тридцать три года. Возраст Христа. Его часто и сравнивали с Христом, библейским пророком, апостолом, мучеником. Я ничего не знал прекрасней и печальней Лучистых глаз твоих и бледного чела, Как будто для тебя земная жизнь была Тоской по родине недостижимо-дальней, - сказано было на его могиле. Гаршин мало написал. Собрание его сочинений - одна небольшая книжка. Но из тех, что "томов премногих тяжелей". Герои Гаршина вместе с автором страдают, бьются над решением "жгучих вопросов", которые "каждый день, каждый час, каждое мгновенье" ставит перед ними жизнь и ответ на которые они найти не в силах, гибнут в стремлении положить душу свою за други своя, но жить иначе не умеют. "Есть таланты писательские, сценические, художественные, - писал Чехов о Гаршине, - у него же был особый талант - человеческий. Он обладает тонким, великолепным чутьем к боли вообще". С таким талантом трудно жить долго... Книга...
Vsevolod Garshin prozhil na etom svete vsego tridtsat tri goda. Vozrast Khrista. Ego chasto i sravnivali s Khristom, biblejskim prorokom, apostolom, muchenikom. Ja nichego ne znal prekrasnej i pechalnej Luchistykh glaz tvoikh i blednogo chela, Kak budto dlja tebja zemnaja zhizn byla Toskoj po rodine nedostizhimo-dalnej, - skazano bylo na ego mogile. Garshin malo napisal. Sobranie ego sochinenij - odna nebolshaja knizhka. No iz tekh, chto "tomov premnogikh tjazhelej". Geroi Garshina vmeste s avtorom stradajut, bjutsja nad resheniem "zhguchikh voprosov", kotorye "kazhdyj den, kazhdyj chas, kazhdoe mgnovene" stavit pered nimi zhizn i otvet na kotorye oni najti ne v silakh, gibnut v stremlenii polozhit dushu svoju za drugi svoja, no zhit inache ne umejut. "Est talanty pisatelskie, stsenicheskie, khudozhestvennye, - pisal Chekhov o Garshine, - u nego zhe byl osobyj talant - chelovecheskij. On obladaet tonkim, velikolepnym chutem k boli voobsche". S takim talantom trudno zhit dolgo... Kniga...
