Гуляли по туристическим «Меккам» - вроде Рима и Барселоны - и по «местам отдалённым» - от Норильска до Бомбея, от Владивостока до Лос-Анджелеса. Но самыми чудными (от слова «чудо») оказались прогулки по родной Одессе. Причина в одесской традиции - едва ли не ровеснице самого города: приехавший сюда во второй раз неизменно говорит «О! Одесса уже не та…» И чем больше любви к Одессе, тем больше грусти в этой фразе. Одессу хоронили много раз. Автор главного мифа о ней - Исаак Эммануилович Бабель - в 1924-м году написал: «Одесса мертвее, чем мёртвый Ленин». Если бы грустные замечания были верны, то сейчас наша Южная Пальмира мало отличалась бы от Пальмиры Изначальной - сирийской. Но прогулки по Одессе убеждают: она «иная и прежняя». Почему это так, какие люди делали и делают её всегда живой и всем желанной, где учат на одесситов - мы попытались рассказать в этой книге.
Guljali po turisticheskim «Mekkam» - vrode Rima i Barselony - i po «mestam otdaljonnym» - ot Norilska do Bombeja, ot Vladivostoka do Los-Andzhelesa. No samymi chudnymi (ot slova «chudo») okazalis progulki po rodnoj Odesse. Prichina v odesskoj traditsii - edva li ne rovesnitse samogo goroda: priekhavshij sjuda vo vtoroj raz neizmenno govorit «O! Odessa uzhe ne ta…» I chem bolshe ljubvi k Odesse, tem bolshe grusti v etoj fraze. Odessu khoronili mnogo raz. Avtor glavnogo mifa o nej - Isaak Emmanuilovich Babel - v 1924-m godu napisal: «Odessa mertvee, chem mjortvyj Lenin». Esli by grustnye zamechanija byli verny, to sejchas nasha Juzhnaja Palmira malo otlichalas by ot Palmiry Iznachalnoj - sirijskoj. No progulki po Odesse ubezhdajut: ona «inaja i prezhnjaja». Pochemu eto tak, kakie ljudi delali i delajut ejo vsegda zhivoj i vsem zhelannoj, gde uchat na odessitov - my popytalis rasskazat v etoj knige.
