Мир полон воображаемых вещей и людей, говорит один из героев этой книги, у некоторых даже за гробом хмуро идут воображаемые друзья. В сущности, все, что у нас есть, говорит другой, это вещи на грани подарка и одолжения, и то, что мы считаем своим, - телесную силу, любовь или, скажем, мирное время - забирают у нас безо всяких церемоний, просто снимают со стен, оставляя гвозди и невыцветшие квадраты обоев. Начинающий режиссер, задумавший дерзкий, разрушительный фильм, и русский писатель, попавший за убийство в тюрьму, встретятся спустя много лет и поймут, что прошлое забыть невозможно, как невозможно избыть содеянное зло. Что корни войны уходят в почву страха, но память - это чернозем, плодородный гумус, без него дерево войны не вырастет так быстро, не раскинет ветви так широко. Что способность любить может стать крепостью, а умение прощать - оружием.
Mir polon voobrazhaemykh veschej i ljudej, govorit odin iz geroev etoj knigi, u nekotorykh dazhe za grobom khmuro idut voobrazhaemye druzja. V suschnosti, vse, chto u nas est, govorit drugoj, eto veschi na grani podarka i odolzhenija, i to, chto my schitaem svoim, - telesnuju silu, ljubov ili, skazhem, mirnoe vremja - zabirajut u nas bezo vsjakikh tseremonij, prosto snimajut so sten, ostavljaja gvozdi i nevytsvetshie kvadraty oboev. Nachinajuschij rezhisser, zadumavshij derzkij, razrushitelnyj film, i russkij pisatel, popavshij za ubijstvo v tjurmu, vstretjatsja spustja mnogo let i pojmut, chto proshloe zabyt nevozmozhno, kak nevozmozhno izbyt sodejannoe zlo. Chto korni vojny ukhodjat v pochvu strakha, no pamjat - eto chernozem, plodorodnyj gumus, bez nego derevo vojny ne vyrastet tak bystro, ne raskinet vetvi tak shiroko. Chto sposobnost ljubit mozhet stat krepostju, a umenie proschat - oruzhiem.
