В роман с литературой Натальи Ивановой "Такова литературная жизнь" вошла пестрая, изменчивая действительность - полувековой обиход не только словесности. Во многих ее институциях (с подкладками): союзы писателей, толстые литературные журналы, филфак Московского университета, семинары и конференции, дома творчества… Героев в этой книге два: автор, она же персонаж Наталья Иванова, и находящаяся в постоянном движении литературная жизнь. Это не критика, а высвеченный из наблюдений (и памяти) литературный быт, в раствор которого и погружено литературное бытие. А приложений - два: 1) хроника (то есть не так вспомнилось или вообразилось, а как было) литературной жизни и 2) book'и, то есть личный гутенберг.
V roman s literaturoj Natali Ivanovoj "Takova literaturnaja zhizn" voshla pestraja, izmenchivaja dejstvitelnost - poluvekovoj obikhod ne tolko slovesnosti. Vo mnogikh ee institutsijakh (s podkladkami): sojuzy pisatelej, tolstye literaturnye zhurnaly, filfak Moskovskogo universiteta, seminary i konferentsii, doma tvorchestva… Geroev v etoj knige dva: avtor, ona zhe personazh Natalja Ivanova, i nakhodjaschajasja v postojannom dvizhenii literaturnaja zhizn. Eto ne kritika, a vysvechennyj iz nabljudenij (i pamjati) literaturnyj byt, v rastvor kotorogo i pogruzheno literaturnoe bytie. A prilozhenij - dva: 1) khronika (to est ne tak vspomnilos ili voobrazilos, a kak bylo) literaturnoj zhizni i 2) book'i, to est lichnyj gutenberg.
