Я был самым нечитаемым писателем своей страны до 1984 года, когда вдруг за один день превратился в самого читаемого. Я написал первый роман в виде словаря, второй - в виде кроссворда, третий - в виде клепсидры и четвертый как пособие по гаданию на картах таро. Пятый был астрологическим справочником для непосвященных. Я старался как можно меньше мешать моим романам. Я думаю, что роман, как и рак, живет за счет своих метастазов и питается ими. С течением времени я все меньше чувствую себя писателем написанных мною книг, и все больше - писателем других, будущих, которые, скорее всего, никогда не будут написаны.
Ja byl samym nechitaemym pisatelem svoej strany do 1984 goda, kogda vdrug za odin den prevratilsja v samogo chitaemogo. Ja napisal pervyj roman v vide slovarja, vtoroj - v vide krossvorda, tretij - v vide klepsidry i chetvertyj kak posobie po gadaniju na kartakh taro. Pjatyj byl astrologicheskim spravochnikom dlja neposvjaschennykh. Ja staralsja kak mozhno menshe meshat moim romanam. Ja dumaju, chto roman, kak i rak, zhivet za schet svoikh metastazov i pitaetsja imi. S techeniem vremeni ja vse menshe chuvstvuju sebja pisatelem napisannykh mnoju knig, i vse bolshe - pisatelem drugikh, buduschikh, kotorye, skoree vsego, nikogda ne budut napisany.