Пять лет назад московский и стамбульский фотограф Никита Садыков сменил профессию и стал московским таксистом. И открылся ему удивительный мир пассажиров, паксов на профессиональном жаргоне (РАХ- устоявшийся термин в перевозках и туризме). Оказавшись в его желтом автомобиле с шашечками, разговорчивые паксы становились его собеседниками, а молчаливые-просто объектами для наблюдения. Многие сценки просятся в кино, многие их участники - в методички по психологии. А для коллег автора, мастеров извоза, эта книжка может стать неплохим учебным пособием. Для пассажиров ничего обидного или компрометирующего в таком "подглядывании" нет. Есть эффект узнавания: да, это мы - "увиденные удивительно чутким к подробностям автором, который в прежней профессиональной жизни снимал, но, как выяснилось, бог дал ему еще и писать" (Михаил Шевелев).
Pjat let nazad moskovskij i stambulskij fotograf Nikita Sadykov smenil professiju i stal moskovskim taksistom. I otkrylsja emu udivitelnyj mir passazhirov, paksov na professionalnom zhargone (RAKh- ustojavshijsja termin v perevozkakh i turizme). Okazavshis v ego zheltom avtomobile s shashechkami, razgovorchivye paksy stanovilis ego sobesednikami, a molchalivye-prosto obektami dlja nabljudenija. Mnogie stsenki prosjatsja v kino, mnogie ikh uchastniki - v metodichki po psikhologii. A dlja kolleg avtora, masterov izvoza, eta knizhka mozhet stat neplokhim uchebnym posobiem. Dlja passazhirov nichego obidnogo ili komprometirujuschego v takom "podgljadyvanii" net. Est effekt uznavanija: da, eto my - "uvidennye udivitelno chutkim k podrobnostjam avtorom, kotoryj v prezhnej professionalnoj zhizni snimal, no, kak vyjasnilos, bog dal emu esche i pisat" (Mikhail Shevelev).
