Артем Веселый с самого начала своего творческого пути занимал особое, если не уникальное, положение в русской литературе. Новатор, экспрессионист, будетлянин в прозе - первые же его публикации в середине двадцатых годов буквально ошеломили читательское сообщество. Матросы-анархисты, красные комиссары, беженцы, шлюхи, дезертиры, белые офицеры, казаки - вся взбаламученная, озверевшая, сорванная с места и поднятая на дыбы революцией Россия стала героем его пестрой, яростной, до предела насыщенной прозы. И сомнений не возникало - весь этот дикий, сочащийся кровью и потом материал известен автору, воевавшему едва ли не на всех фронтах Гражданской, отнюдь не понаслышке. В 1937-м Артем Веселый был арестован и вскоре расстрелян. Пятьдесят лет книги его не издавались на родине, и только в восьмидесятые годы наследие писателя вновь возвратилось к читателям.
Artem Veselyj s samogo nachala svoego tvorcheskogo puti zanimal osoboe, esli ne unikalnoe, polozhenie v russkoj literature. Novator, ekspressionist, budetljanin v proze - pervye zhe ego publikatsii v seredine dvadtsatykh godov bukvalno oshelomili chitatelskoe soobschestvo. Matrosy-anarkhisty, krasnye komissary, bezhentsy, shljukhi, dezertiry, belye ofitsery, kazaki - vsja vzbalamuchennaja, ozverevshaja, sorvannaja s mesta i podnjataja na dyby revoljutsiej Rossija stala geroem ego pestroj, jarostnoj, do predela nasyschennoj prozy. I somnenij ne voznikalo - ves etot dikij, sochaschijsja krovju i potom material izvesten avtoru, voevavshemu edva li ne na vsekh frontakh Grazhdanskoj, otnjud ne ponaslyshke. V 1937-m Artem Veselyj byl arestovan i vskore rasstreljan. Pjatdesjat let knigi ego ne izdavalis na rodine, i tolko v vosmidesjatye gody nasledie pisatelja vnov vozvratilos k chitateljam.
