"Окаянный" князь Святополк, который в борьбе за власть безжалостно убил родных братьев своих, Бориса и Глеба, заклал их, "как агнца непорочного и невинного". Этот кровавый эпизод начальной истории Русского государства на века стал сюжетом почти библейского по силе и убедительности повествования о братоубийственном преступлении и о смиренной покорности судьбе, которую проявили святые благоверные князья Борис и Глеб, с молитвой принявшие мученическую кончину. Не подвергая сомнению страшную фабулу этого конфликта, историк Дмитрий Александрович Боровков справедливо замечает, что сам феномен братоубийства и осуждение его инициатора нередко заслоняют и подменяют собой всю сложность реальной политической и психологической ситуации. Исследуя вместе с ним колоритные и, вместе с тем, неожиданные образы участников династической трагедии тысячелетней давности, читатель начинает понимать, насколько ценным, значительным и интригующим может быть не только сам по себе исторический факт, но...
"Okajannyj" knjaz Svjatopolk, kotoryj v borbe za vlast bezzhalostno ubil rodnykh bratev svoikh, Borisa i Gleba, zaklal ikh, "kak agntsa neporochnogo i nevinnogo". Etot krovavyj epizod nachalnoj istorii Russkogo gosudarstva na veka stal sjuzhetom pochti biblejskogo po sile i ubeditelnosti povestvovanija o bratoubijstvennom prestuplenii i o smirennoj pokornosti sudbe, kotoruju projavili svjatye blagovernye knjazja Boris i Gleb, s molitvoj prinjavshie muchenicheskuju konchinu. Ne podvergaja somneniju strashnuju fabulu etogo konflikta, istorik Dmitrij Aleksandrovich Borovkov spravedlivo zamechaet, chto sam fenomen bratoubijstva i osuzhdenie ego initsiatora neredko zaslonjajut i podmenjajut soboj vsju slozhnost realnoj politicheskoj i psikhologicheskoj situatsii. Issleduja vmeste s nim koloritnye i, vmeste s tem, neozhidannye obrazy uchastnikov dinasticheskoj tragedii tysjacheletnej davnosti, chitatel nachinaet ponimat, naskolko tsennym, znachitelnym i intrigujuschim mozhet byt ne tolko sam po sebe istoricheskij fakt, no...
