После развернутого исторического полотна "Золото бунта", после публицистической книги "Message: Чусовая" Алексей Иванов предлагает вниманию читателей совершенно иной роман, действие которого разворачивается в наши дни. На первый взгляд, "Блуда и МУДО" может напомнить книгу "Географ глобус пропил", однако достаточно прочитать несколько страниц, чтобы стало совершенно ясно: это лишь поверхностное сходство, на самом деле перед нами не менее жесткая книга, чем эпическое "Сердце Пармы". Книга, которая наверняка станет самым сенсационным произведением Иванова. Это история о человеке, создающем совершенно новый тип семьи, об ином формате мышления, своего рода провокация. Герои "Блуда и МУДО" говорят именно на том языке, на котором только и могут изъясняться в предложенных обстоятельствах их прототипы. В интервью журналу "Newsweek" писатель заметил по поводу использования его героями нецензурной лексики: "Это уже не мат - это речь. Люди не матерятся - они матом говорят про что угодно".
Posle razvernutogo istoricheskogo polotna "Zoloto bunta", posle publitsisticheskoj knigi "Message: Chusovaja" Aleksej Ivanov predlagaet vnimaniju chitatelej sovershenno inoj roman, dejstvie kotorogo razvorachivaetsja v nashi dni. Na pervyj vzgljad, "Bluda i MUDO" mozhet napomnit knigu "Geograf globus propil", odnako dostatochno prochitat neskolko stranits, chtoby stalo sovershenno jasno: eto lish poverkhnostnoe skhodstvo, na samom dele pered nami ne menee zhestkaja kniga, chem epicheskoe "Serdtse Parmy". Kniga, kotoraja navernjaka stanet samym sensatsionnym proizvedeniem Ivanova. Eto istorija o cheloveke, sozdajuschem sovershenno novyj tip semi, ob inom formate myshlenija, svoego roda provokatsija. Geroi "Bluda i MUDO" govorjat imenno na tom jazyke, na kotorom tolko i mogut izjasnjatsja v predlozhennykh obstojatelstvakh ikh prototipy. V intervju zhurnalu "Newsweek" pisatel zametil po povodu ispolzovanija ego gerojami netsenzurnoj leksiki: "Eto uzhe ne mat - eto rech. Ljudi ne materjatsja - oni matom govorjat pro chto ugodno".
