В работе предлагается переосмысление идейно-теоретической позиции Ленина, которая стала складываться после революции 1917 г. Эта книга не столько о Ленине, сколько о возможностях социальной науки объяснить действия и метания крупной исторической личности. Не она делает Историю, а История ее делает, т.е. выбирает. Причем Ленин не всегда и не во всем сразу угадывал "ход истории". Далеко не всегда социально-экономическая стратегия большевиков сразу оказывалась верной. Не раз им приходилось ее менять. Значит, была какая-то объективная составляющая, которая заставляла это делать. За этим вопросом стоит и другой: можно ли руководствоваться социально-экономической стратегией, которую по тем или иным причинам выбирает исторический деятель, вне зависимости от объективно данных материальных обстоятельств и условий? Есть ли альтернативы у социально-экономической стратегии? В этом и заключается трагедия Ленина или его дилемма, когда ход российской истории предписывал делать одно, а Ленин...
V rabote predlagaetsja pereosmyslenie idejno-teoreticheskoj pozitsii Lenina, kotoraja stala skladyvatsja posle revoljutsii 1917 g. Eta kniga ne stolko o Lenine, skolko o vozmozhnostjakh sotsialnoj nauki objasnit dejstvija i metanija krupnoj istoricheskoj lichnosti. Ne ona delaet Istoriju, a Istorija ee delaet, t.e. vybiraet. Prichem Lenin ne vsegda i ne vo vsem srazu ugadyval "khod istorii". Daleko ne vsegda sotsialno-ekonomicheskaja strategija bolshevikov srazu okazyvalas vernoj. Ne raz im prikhodilos ee menjat. Znachit, byla kakaja-to obektivnaja sostavljajuschaja, kotoraja zastavljala eto delat. Za etim voprosom stoit i drugoj: mozhno li rukovodstvovatsja sotsialno-ekonomicheskoj strategiej, kotoruju po tem ili inym prichinam vybiraet istoricheskij dejatel, vne zavisimosti ot obektivno dannykh materialnykh obstojatelstv i uslovij? Est li alternativy u sotsialno-ekonomicheskoj strategii? V etom i zakljuchaetsja tragedija Lenina ili ego dilemma, kogda khod rossijskoj istorii predpisyval delat odno, a Lenin...
