Этот роман проводил XX век и встретил XXI. Здесь Николай Гумилев вернулся в жизнь, чтобы за нее сразиться. Роман был начат на исходе тяжких девяностых, когда и самим авторам не было до конца ясно, что же случилось с Россией и всеми нами. И они позвали на помощь магию русского слова, дерзкой писательской выдумки, уникального юмора. Гумилев, Лавкрафт, Маяковский - все они приходят из своих миров к нам, но и они могут ожить только в пространстве этой странной, буйной, веселой и мудро печальной книги. Ее можно полюбить навсегда или навсегда отодвинуть, но ни у кого не получалось это раньше, чем она была дочитана. Потому что у нее есть два безошибочных признака настоящей литературы: первый - ее хочется перечитывать. А второй - после нее нельзя остаться прежним. Коллекционное издание романа, ставшего культовым практически сразу после первого выхода в печать, снабжено иллюстрациями и впервые публикуемым приложением, заставляющим по-новому посмотреть на сюжетные повороты и проливающим свет...
Etot roman provodil XX vek i vstretil XXI. Zdes Nikolaj Gumilev vernulsja v zhizn, chtoby za nee srazitsja. Roman byl nachat na iskhode tjazhkikh devjanostykh, kogda i samim avtoram ne bylo do kontsa jasno, chto zhe sluchilos s Rossiej i vsemi nami. I oni pozvali na pomosch magiju russkogo slova, derzkoj pisatelskoj vydumki, unikalnogo jumora. Gumilev, Lavkraft, Majakovskij - vse oni prikhodjat iz svoikh mirov k nam, no i oni mogut ozhit tolko v prostranstve etoj strannoj, bujnoj, veseloj i mudro pechalnoj knigi. Ee mozhno poljubit navsegda ili navsegda otodvinut, no ni u kogo ne poluchalos eto ranshe, chem ona byla dochitana. Potomu chto u nee est dva bezoshibochnykh priznaka nastojaschej literatury: pervyj - ee khochetsja perechityvat. A vtoroj - posle nee nelzja ostatsja prezhnim. Kollektsionnoe izdanie romana, stavshego kultovym prakticheski srazu posle pervogo vykhoda v pechat, snabzheno illjustratsijami i vpervye publikuemym prilozheniem, zastavljajuschim po-novomu posmotret na sjuzhetnye povoroty i prolivajuschim svet...
