Сквозная тема произведений В.Галактионовой "свой - чужой" в романе "Спящие от печали" обретает особую драматичность. Героям повествования изменяет Родина, отторгаясь от них, становясь чужой и опасной. Жертвами ельцинского закона о Гражданстве стали многие миллионы русских людей, оставшихся за пределами России. Но "как есть чаша падения и чаша гнева, так есть и чаша немощи, которую прияв от нас Господь, в подобающее время, даёт в руки врагов наших, чтобы прочее не мы, а бесы немоществовали и падали". Эти слова Иоанна Карпафского, цитируемые одним из героев романа, могли бы стать эпиграфом ко всему 3-му тому. Перед читателем книги "Чаша врагу" - межнациональные распри на постсоветском пространстве, экологическое неблагополучие Земли. Механизмы дробления общества показаны на примере армяно-азербайджанского военного конфликта. Исследование о Чернобыле снабжено новыми свидетельствами очевидцев, недавно открывшимися документами из рассекреченных архивов, последними сведениями из мемуаров учёных, принимавших участие в ликвидации аварии, но не рисковавших ранее выявлять некоторые подробности народной трагедии. - Повести ранних лет, в которых герои советской эпохи распахнуты для мира, оттеняют суровость наступившего разрушения. Но запредельность русского терпения готова преобразиться в энергию, спасительную для современности, зашедшей в тупик. Об этом свидетельствуют публицистические работы В.Галактионовой "Русское слово и мировой Ordnung", "Новый литературный герой: выразитель интересов своего народа? или идей глобализации?"
Skvoznaja tema proizvedenij V.Galaktionovoj "svoj - chuzhoj" v romane "Spjaschie ot pechali" obretaet osobuju dramatichnost. Gerojam povestvovanija izmenjaet Rodina, ottorgajas ot nikh, stanovjas chuzhoj i opasnoj. Zhertvami eltsinskogo zakona o Grazhdanstve stali mnogie milliony russkikh ljudej, ostavshikhsja za predelami Rossii. No "kak est chasha padenija i chasha gneva, tak est i chasha nemoschi, kotoruju prijav ot nas Gospod, v podobajuschee vremja, dajot v ruki vragov nashikh, chtoby prochee ne my, a besy nemoschestvovali i padali". Eti slova Ioanna Karpafskogo, tsitiruemye odnim iz geroev romana, mogli by stat epigrafom ko vsemu 3-mu tomu. Pered chitatelem knigi "Chasha vragu" - mezhnatsionalnye raspri na postsovetskom prostranstve, ekologicheskoe neblagopoluchie Zemli. Mekhanizmy droblenija obschestva pokazany na primere armjano-azerbajdzhanskogo voennogo konflikta. Issledovanie o Chernobyle snabzheno novymi svidetelstvami ochevidtsev, nedavno otkryvshimisja dokumentami iz rassekrechennykh arkhivov, poslednimi svedenijami iz memuarov uchjonykh, prinimavshikh uchastie v likvidatsii avarii, no ne riskovavshikh ranee vyjavljat nekotorye podrobnosti narodnoj tragedii. - Povesti rannikh let, v kotorykh geroi sovetskoj epokhi raspakhnuty dlja mira, ottenjajut surovost nastupivshego razrushenija. No zapredelnost russkogo terpenija gotova preobrazitsja v energiju, spasitelnuju dlja sovremennosti, zashedshej v tupik. Ob etom svidetelstvujut publitsisticheskie raboty V.Galaktionovoj "Russkoe slovo i mirovoj Ordnung", "Novyj literaturnyj geroj: vyrazitel interesov svoego naroda? ili idej globalizatsii?"
