В лице Юза Алешковского русская литературная традиция остается верной себе и отстаивает прежние ценности с той же страстью, с тем же воистину религиозным пафосом, что и во времена Достоевского и Толстого. "И тогда я начал носить повязку на глазах, чтобы оскверненные слова моего великого и могучего языка не кололи мне глаза, чтобы они не оскорбляли моего зрения и не плевали мне в сердце и в душу". Присцилла Майер. Профессор русского языка и литературы Уэслианского университета. США, Коннектикут.
V litse Juza Aleshkovskogo russkaja literaturnaja traditsija ostaetsja vernoj sebe i otstaivaet prezhnie tsennosti s toj zhe strastju, s tem zhe voistinu religioznym pafosom, chto i vo vremena Dostoevskogo i Tolstogo. "I togda ja nachal nosit povjazku na glazakh, chtoby oskvernennye slova moego velikogo i moguchego jazyka ne kololi mne glaza, chtoby oni ne oskorbljali moego zrenija i ne plevali mne v serdtse i v dushu". Pristsilla Majer. Professor russkogo jazyka i literatury Ueslianskogo universiteta. SSHA, Konnektikut.
