Кубрик вырос в Бронксе в семье врача. С юных лет его увлекали фотография, шахматы и, конечно же, кино. Он был режиссером-самоучкой, его фильмы - это отдельный уникальный мир, не вписывающийся в рамки голливудского мейнстрима. Еврейское происхождение Кубрика сыграло решающую роль в формировании его собственного представления о себе как о самопровозглашенном аутсайдере. Одержимый идеями бунта против властей, войны и верховенства грубой мужской силы Кубрик одновременно оставался виртуозным мастером и неугомонным, любознательным эрудитом, который души не чаял в своей семье и друзьях.Почетный профессор английской филологии Хьюстонского университета и автор постоянной рубрики в журнале "Tablet" Дэвид Микикс, опираясь на записи интервью и архивные материалы, предлагает читателям глубже погрузиться в жизнь и творчество легендарного режиссера, впервые представляя вниманию читателя личностную сторону фильмов Кубрика и наглядно показывая, как много души он вложил в каждую из своих работ.
Kubrik vyros v Bronkse v seme vracha. S junykh let ego uvlekali fotografija, shakhmaty i, konechno zhe, kino. On byl rezhisserom-samouchkoj, ego filmy - eto otdelnyj unikalnyj mir, ne vpisyvajuschijsja v ramki gollivudskogo mejnstrima. Evrejskoe proiskhozhdenie Kubrika sygralo reshajuschuju rol v formirovanii ego sobstvennogo predstavlenija o sebe kak o samoprovozglashennom autsajdere. Oderzhimyj idejami bunta protiv vlastej, vojny i verkhovenstva gruboj muzhskoj sily Kubrik odnovremenno ostavalsja virtuoznym masterom i neugomonnym, ljuboznatelnym eruditom, kotoryj dushi ne chajal v svoej seme i druzjakh.Pochetnyj professor anglijskoj filologii Khjustonskogo universiteta i avtor postojannoj rubriki v zhurnale "Tablet" Devid Mikiks, opirajas na zapisi intervju i arkhivnye materialy, predlagaet chitateljam glubzhe pogruzitsja v zhizn i tvorchestvo legendarnogo rezhissera, vpervye predstavljaja vnimaniju chitatelja lichnostnuju storonu filmov Kubrika i nagljadno pokazyvaja, kak mnogo dushi on vlozhil v kazhduju iz svoikh rabot.
