Конец XV века. Уходит время междоусобиц на Руси, когда русские земли были порознь, словно разбросанные камни. Приходит время собирать их в единое государство, но увидеть, что за время настало, дано не всякому. Кто ослеплен гордыней и жаждой власти, не увидит этого, зато будет называть гордецом и властолюбцем собирателя. Потому и возмущается вдова новгородского посадника Марфа Борецкая, а вместе с ней - верхи Великого Новгорода. Кажется им, что властолюбие движет московским князем Иваном, "собирателем земель русских", стремящимся покончить с новгородской вольницей. Ничтоже сумняшеся слепцы ввергают город в новую смуту и затевают кровопролитную войну. Вместе с романом "Новгородская вольница", принадлежащим перу классика российской исторической прозы Николая Гейнце, публикуется повесть того же автора "Судные дни Великого Новгорода" о временах Ивана Грозного.
Konets XV veka. Ukhodit vremja mezhdousobits na Rusi, kogda russkie zemli byli porozn, slovno razbrosannye kamni. Prikhodit vremja sobirat ikh v edinoe gosudarstvo, no uvidet, chto za vremja nastalo, dano ne vsjakomu. Kto osleplen gordynej i zhazhdoj vlasti, ne uvidit etogo, zato budet nazyvat gordetsom i vlastoljubtsem sobiratelja. Potomu i vozmuschaetsja vdova novgorodskogo posadnika Marfa Boretskaja, a vmeste s nej - verkhi Velikogo Novgoroda. Kazhetsja im, chto vlastoljubie dvizhet moskovskim knjazem Ivanom, "sobiratelem zemel russkikh", stremjaschimsja pokonchit s novgorodskoj volnitsej. Nichtozhe sumnjashesja sleptsy vvergajut gorod v novuju smutu i zatevajut krovoprolitnuju vojnu. Vmeste s romanom "Novgorodskaja volnitsa", prinadlezhaschim peru klassika rossijskoj istoricheskoj prozy Nikolaja Gejntse, publikuetsja povest togo zhe avtora "Sudnye dni Velikogo Novgoroda" o vremenakh Ivana Groznogo.
