В этот сборник вошла прекрасная, нестареющая дилогия "Возмутитель спокойствия" и "Очарованный принц".Трудно себе представить на Востоке более популярного фольклорного персонажа, чем Ходжа Насреддин (мулла Насреддин, Насреддин-эфенди). Лукавый неунывающий мудрец, воплотивший в себе лучшие черты философии суфизма, стал любимым героем бесчисленных притч и анекдотов, пьес, новелл и сказок, народных и литературных. Памятники ему стоят по всему Востоку - персидскому, тюркскому и арабскому, - его именем был назван первый азербайджанский сатирический журнал, и множество стран борются за честь считаться его родиной (вопрос об исторической реальности Насреддина по-прежнему открыт).Снова и снова Насреддин посрамляет дураков и негодяев, скупцов и ханжей, помогает людям и выходит из самых сложных положений при помощи тонкого, ироничного Слова.
V etot sbornik voshla prekrasnaja, nestarejuschaja dilogija "Vozmutitel spokojstvija" i "Ocharovannyj prints".Trudno sebe predstavit na Vostoke bolee populjarnogo folklornogo personazha, chem Khodzha Nasreddin (mulla Nasreddin, Nasreddin-efendi). Lukavyj neunyvajuschij mudrets, voplotivshij v sebe luchshie cherty filosofii sufizma, stal ljubimym geroem beschislennykh pritch i anekdotov, pes, novell i skazok, narodnykh i literaturnykh. Pamjatniki emu stojat po vsemu Vostoku - persidskomu, tjurkskomu i arabskomu, - ego imenem byl nazvan pervyj azerbajdzhanskij satiricheskij zhurnal, i mnozhestvo stran borjutsja za chest schitatsja ego rodinoj (vopros ob istoricheskoj realnosti Nasreddina po-prezhnemu otkryt).Snova i snova Nasreddin posramljaet durakov i negodjaev, skuptsov i khanzhej, pomogaet ljudjam i vykhodit iz samykh slozhnykh polozhenij pri pomoschi tonkogo, ironichnogo Slova.
