Можно ли стать агентом машинного желания, чтобы при этом понятие свободы - как "радикального действия с принятием на себя всей полноты ответственности" - не потеряло смысл? Как теоретическое поле, где происходит операция по "скрещиванию" машинного желания и свободы, становится ареной для субъективной рефлексии? И что происходит с самим субъектом-"теоретиком", вследствие производимой им операции? Об этом книга...
Mozhno li stat agentom mashinnogo zhelanija, chtoby pri etom ponjatie svobody - kak "radikalnogo dejstvija s prinjatiem na sebja vsej polnoty otvetstvennosti" - ne poterjalo smysl? Kak teoreticheskoe pole, gde proiskhodit operatsija po "skreschivaniju" mashinnogo zhelanija i svobody, stanovitsja arenoj dlja subektivnoj refleksii? I chto proiskhodit s samim subektom-"teoretikom", vsledstvie proizvodimoj im operatsii? Ob etom kniga...
