«Неправильно» трактуя философские произведения как произведения в жанре литературы ужаса, Юджин Такер открывает нам места, где философия сталкивается с собственным пределом. Этот предел принимает разные воплощения — тьмы, ничто, отрицания, — каждое из которых обращается ужасом философии, не суля философии ничего, кроме разъедающих ее противоречий, а значит, и тщетности всех усилий в постижении мира перед лицом безосновности. Философия, руководствующаяся законом достаточного основания, никогда не рисковала заходить настолько далеко, насколько ее «холодный рационализм» мог это позволить. Ее уделом было оставаться внутри границ, очерченных «для нас». С другой стороны, нестесненный рационализмом и избравший путь via negativa мистицизм всегда заходил слишком далеко — настолько, что гарантировал некое божестве�...
«Nepravilno» traktuja filosofskie proizvedenija kak proizvedenija v zhanre literatury uzhasa, Judzhin Taker otkryvaet nam mesta, gde filosofija stalkivaetsja s sobstvennym predelom. Etot predel prinimaet raznye voploschenija — tmy, nichto, otritsanija, — kazhdoe iz kotorykh obraschaetsja uzhasom filosofii, ne sulja filosofii nichego, krome razedajuschikh ee protivorechij, a znachit, i tschetnosti vsekh usilij v postizhenii mira pered litsom bezosnovnosti. Filosofija, rukovodstvujuschajasja zakonom dostatochnogo osnovanija, nikogda ne riskovala zakhodit nastolko daleko, naskolko ee «kholodnyj ratsionalizm» mog eto pozvolit. Ee udelom bylo ostavatsja vnutri granits, ocherchennykh «dlja nas». S drugoj storony, nestesnennyj ratsionalizmom i izbravshij put via negativa mistitsizm vsegda zakhodil slishkom daleko — nastolko, chto garantiroval nekoe bozhestve�...
