Этот роман, без сомнения, можно назвать исследовательски-философским. Казалось бы, что связывает потомственного московского доктора, нашего современника, с философом и ученым Рудольфом Штайнером, умершим в 1925 году в швейцарском городе Дорнахе, и уж тем более с византийским императором Юстинианом, правившим в Константинополе в VI веке? Однако именно сквозь эти причинно-временные связи в романе проступают истоки мало кому известных в России антропософских подходов к исцелению человека.
Etot roman, bez somnenija, mozhno nazvat issledovatelski-filosofskim. Kazalos by, chto svjazyvaet potomstvennogo moskovskogo doktora, nashego sovremennika, s filosofom i uchenym Rudolfom Shtajnerom, umershim v 1925 godu v shvejtsarskom gorode Dornakhe, i uzh tem bolee s vizantijskim imperatorom Justinianom, pravivshim v Konstantinopole v VI veke? Odnako imenno skvoz eti prichinno-vremennye svjazi v romane prostupajut istoki malo komu izvestnykh v Rossii antroposofskikh podkhodov k istseleniju cheloveka.
