"Порою, когда в голову мне приходят необычные мысли, я думаю о том, что материнские дневники (а настоящая книга - это второй из трех томов ее записок) - это не просто автобиография, которую она так и не собралась писать (а поступи она так, то автобиография ее была бы, вероятно, произведением высоколитературным и фрагментарным, в чем-то сродни "Самосознанию" Джона Апдайка, которым она восхищалась), а замечательный автобиографический роман, сочинять который она никогда и не собиралась. Если развивать мою фантазию согласно традиционной траектории, то первый том дневников, "Заново рожденная", окажется романом воспитания - ее "Будденброками" (вспоминая монументальное произведение Манна) или, на более камерной ноте, ее "Мартином Иденом" (прочитанный ею в юности роман Джека Лондона, о котором моя мать с нежностью отзывалась до конца жизни). Этот второй том, который, позаимствовав фразу из дневников, я назвал "Сознание, прикованное к плоти", стал бы романом о деятельной, успешной зрелости". ...
"Poroju, kogda v golovu mne prikhodjat neobychnye mysli, ja dumaju o tom, chto materinskie dnevniki (a nastojaschaja kniga - eto vtoroj iz trekh tomov ee zapisok) - eto ne prosto avtobiografija, kotoruju ona tak i ne sobralas pisat (a postupi ona tak, to avtobiografija ee byla by, verojatno, proizvedeniem vysokoliteraturnym i fragmentarnym, v chem-to srodni "Samosoznaniju" Dzhona Apdajka, kotorym ona voskhischalas), a zamechatelnyj avtobiograficheskij roman, sochinjat kotoryj ona nikogda i ne sobiralas. Esli razvivat moju fantaziju soglasno traditsionnoj traektorii, to pervyj tom dnevnikov, "Zanovo rozhdennaja", okazhetsja romanom vospitanija - ee "Buddenbrokami" (vspominaja monumentalnoe proizvedenie Manna) ili, na bolee kamernoj note, ee "Martinom Idenom" (prochitannyj eju v junosti roman Dzheka Londona, o kotorom moja mat s nezhnostju otzyvalas do kontsa zhizni). Etot vtoroj tom, kotoryj, pozaimstvovav frazu iz dnevnikov, ja nazval "Soznanie, prikovannoe k ploti", stal by romanom o dejatelnoj, uspeshnoj zrelosti". ...
