Книга знакомит с историей поколения художников, чей творческий путь начинался в середине 1920-х. В большинстве своем были они воспитанниками мастеров "левого искусства" и впитали в свое творчество их увлеченность и бескомпромиссность. Объединявшая героев этой книги антиакадемичность образования, стремление к осознанному процессу созидания, искренняя вера в свои идеалы и отсутствие фальши в избранных ими жанрах и темах предопределили их несовместимость с советским "официозом". Несправедливо забытые и невостребованные долгие десятилетия они не вошли в официальные протоколы истории советского искусства. Неслучайно названием книги стал пронзительный и горький вопрос, заданный автору выпускницей Вхутеина Еленой Родовой: "Неужели кто-то вспомнил, что мы были?". По крупицам, по свидетельствам современников, сохранившимся письмам и дневникам, иногда по незначительным упоминаниям в критике О.Ройтенберг воссоздала судьбу целого поколения, реконструировала события предвоенного...
Kniga znakomit s istoriej pokolenija khudozhnikov, chej tvorcheskij put nachinalsja v seredine 1920-kh. V bolshinstve svoem byli oni vospitannikami masterov "levogo iskusstva" i vpitali v svoe tvorchestvo ikh uvlechennost i beskompromissnost. Obedinjavshaja geroev etoj knigi antiakademichnost obrazovanija, stremlenie k osoznannomu protsessu sozidanija, iskrennjaja vera v svoi idealy i otsutstvie falshi v izbrannykh imi zhanrakh i temakh predopredelili ikh nesovmestimost s sovetskim "ofitsiozom". Nespravedlivo zabytye i nevostrebovannye dolgie desjatiletija oni ne voshli v ofitsialnye protokoly istorii sovetskogo iskusstva. Nesluchajno nazvaniem knigi stal pronzitelnyj i gorkij vopros, zadannyj avtoru vypusknitsej Vkhuteina Elenoj Rodovoj: "Neuzheli kto-to vspomnil, chto my byli?". Po krupitsam, po svidetelstvam sovremennikov, sokhranivshimsja pismam i dnevnikam, inogda po neznachitelnym upominanijam v kritike O.Rojtenberg vossozdala sudbu tselogo pokolenija, rekonstruirovala sobytija predvoennogo...
