Изменилось ли что-нибудь после лихолетья 90-х? Поменялись слова. По всем каналам телевидения долбят о великой власти и о том, что всякий, кто против,- враг России. Контроль над обществом взяли спецслужбы и менты. Резко выросли цены на нефть, и жить стало сытнее. Чечню как бы загасили, но пропитан порохом ненависти Кавказ. Государственный доход возрос до астрономических сумм. Но у нас полудохлое производство и мертвое село. Старики брошены, а ведь это проклятье нам, если наши бабушки и дедушки доживают в нищете и голоде. Тридцать миллионов за чертой бедности - это официально. А молодежь? Бухает. Стипендия - подачка. Тюрьмы - туберкулезный ад. Армия - душегубка. Если считать статистику честно, мы рвемся в лидеры по коррупции, по убийствам, по детским самоубийствам. Народ вымирает, миграция неукротима. Ресурсы исчерпываются, кроме них, у нас нет ничего. А в "патриотичном" телеящике только хохмы и "стрелялки". Главное, чтобы люди не задумывались, хлебали горькую, ржали,...
Izmenilos li chto-nibud posle likholetja 90-kh? Pomenjalis slova. Po vsem kanalam televidenija dolbjat o velikoj vlasti i o tom, chto vsjakij, kto protiv,- vrag Rossii. Kontrol nad obschestvom vzjali spetssluzhby i menty. Rezko vyrosli tseny na neft, i zhit stalo sytnee. Chechnju kak by zagasili, no propitan porokhom nenavisti Kavkaz. Gosudarstvennyj dokhod vozros do astronomicheskikh summ. No u nas poludokhloe proizvodstvo i mertvoe selo. Stariki brosheny, a ved eto prokljate nam, esli nashi babushki i dedushki dozhivajut v nischete i golode. Tridtsat millionov za chertoj bednosti - eto ofitsialno. A molodezh? Bukhaet. Stipendija - podachka. Tjurmy - tuberkuleznyj ad. Armija - dushegubka. Esli schitat statistiku chestno, my rvemsja v lidery po korruptsii, po ubijstvam, po detskim samoubijstvam. Narod vymiraet, migratsija neukrotima. Resursy ischerpyvajutsja, krome nikh, u nas net nichego. A v "patriotichnom" telejaschike tolko khokhmy i "streljalki". Glavnoe, chtoby ljudi ne zadumyvalis, khlebali gorkuju, rzhali,...
