Не двусмысленную "жопу", не грубую "задницу", не стыдливые "ягодицы" - именно попу, загадочную и нежную, воспевает в своей "Краткой истории" французский писатель и журналист Жан-Люк Энниг. Попа - не просто одна из самых привлекательных частей тела: это один из самых заметных и значительных феноменов, составляющих важнейшее культурное достояние человечества. История, мода, этика, искусство, литература, психология, этология - нигде не обошлось без попы. От "выразительного, как солнце" зада обезьяны к живописующему дерьмо Сальвадору Дали, от маркиза де Сада к доктору Фрейду, от турнюра к "змееподобному корсету", от австралопитека к современным модным дизайнерам - таков прихотливый путь, который прошла человеческая попа. Она знавала времена триумфа, когда под солнцем античной Греции блистали крепкие ягодицы мраморных богов. Она преодолела темные века уничижения, когда наготу изображали лишь затем, чтобы внушить к ней ужас. Эпоха Возрождения возродила и попу, а в Эпоху Разума она...
Ne dvusmyslennuju "zhopu", ne grubuju "zadnitsu", ne stydlivye "jagoditsy" - imenno popu, zagadochnuju i nezhnuju, vospevaet v svoej "Kratkoj istorii" frantsuzskij pisatel i zhurnalist Zhan-Ljuk Ennig. Popa - ne prosto odna iz samykh privlekatelnykh chastej tela: eto odin iz samykh zametnykh i znachitelnykh fenomenov, sostavljajuschikh vazhnejshee kulturnoe dostojanie chelovechestva. Istorija, moda, etika, iskusstvo, literatura, psikhologija, etologija - nigde ne oboshlos bez popy. Ot "vyrazitelnogo, kak solntse" zada obezjany k zhivopisujuschemu dermo Salvadoru Dali, ot markiza de Sada k doktoru Frejdu, ot turnjura k "zmeepodobnomu korsetu", ot avstralopiteka k sovremennym modnym dizajneram - takov prikhotlivyj put, kotoryj proshla chelovecheskaja popa. Ona znavala vremena triumfa, kogda pod solntsem antichnoj Gretsii blistali krepkie jagoditsy mramornykh bogov. Ona preodolela temnye veka unichizhenija, kogda nagotu izobrazhali lish zatem, chtoby vnushit k nej uzhas. Epokha Vozrozhdenija vozrodila i popu, a v Epokhu Razuma ona...
