Тот, кто утверждает, что говорит о современности объективно, лжет: единственное, что в наших силах, - дать полный отчет читателю о мере своей субъективности. Александр Архангельский - историк, публицист, ведущий колонки "Известий" и передачи "Тем временем" на канале "Культура" - представляет свой взгляд на складывающуюся на наших глазах историю России.
Публичная политика, не успев вернуться в российские пределы после 70-летнего отсутствия, почти сразу выродилась в набор технологических цепочек, в конкретный разговор на конкретном языке: этих мочим, тех разводим, порешаем вопросы. Слово "идеал" пора помечать в словарях как "устар."; но даже "принцип" - и тот уже кажется какой-то романтической отсебятиной. Мы не отдаем себе отчета, насколько опасна эпоха всеобщей технологизации российской политики, наставшая до и вместо эпохи обретения ключевых политических смыслов. Когда мы это осознаем, может быть уже поздно.
Tot, kto utverzhdaet, chto govorit o sovremennosti obektivno, lzhet: edinstvennoe, chto v nashikh silakh, - dat polnyj otchet chitatelju o mere svoej subektivnosti. Aleksandr Arkhangelskij - istorik, publitsist, veduschij kolonki "Izvestij" i peredachi "Tem vremenem" na kanale "Kultura" - predstavljaet svoj vzgljad na skladyvajuschujusja na nashikh glazakh istoriju Rossii.
Publichnaja politika, ne uspev vernutsja v rossijskie predely posle 70-letnego otsutstvija, pochti srazu vyrodilas v nabor tekhnologicheskikh tsepochek, v konkretnyj razgovor na konkretnom jazyke: etikh mochim, tekh razvodim, poreshaem voprosy. Slovo "ideal" pora pomechat v slovarjakh kak "ustar."; no dazhe "printsip" - i tot uzhe kazhetsja kakoj-to romanticheskoj otsebjatinoj. My ne otdaem sebe otcheta, naskolko opasna epokha vseobschej tekhnologizatsii rossijskoj politiki, nastavshaja do i vmesto epokhi obretenija kljuchevykh politicheskikh smyslov. Kogda my eto osoznaem, mozhet byt uzhe pozdno.
