В книге исследуется сложное, многоуровневое повествование пушкинских "Повестей Белкина". Споры о значении этой разветвленной системы пересказываемых историй ведутся едва ли не с момента выхода "Повестей покойного Ивана Петровича Белкина, изданных А.П.". Автор не ставит своей задачей дать исчерпывающую и окончательную интерпретацию "Повестей". Однако изучение путей, которыми белкинский повествователь ведет читателя, в том числе и ложных, провокационных, позволяет оценить перипетии многочисленных интерпретаций, сценарии развития которых словно были уже заложены в пушкинском тексте.В книге приводятся новые источники обширного поля литературных аллюзий "Повестей" и вместе с тем обозначаются границы, в которых такое исследование близко соприкасается с размышлениями самого поэта о литературности литературы.Для студентов, аспирантов, преподавателей вузов, специалистов в области филологии, истории и всех интересующихся развитием гуманитарного знания.
V knige issleduetsja slozhnoe, mnogourovnevoe povestvovanie pushkinskikh "Povestej Belkina". Spory o znachenii etoj razvetvlennoj sistemy pereskazyvaemykh istorij vedutsja edva li ne s momenta vykhoda "Povestej pokojnogo Ivana Petrovicha Belkina, izdannykh A.P.". Avtor ne stavit svoej zadachej dat ischerpyvajuschuju i okonchatelnuju interpretatsiju "Povestej". Odnako izuchenie putej, kotorymi belkinskij povestvovatel vedet chitatelja, v tom chisle i lozhnykh, provokatsionnykh, pozvoljaet otsenit peripetii mnogochislennykh interpretatsij, stsenarii razvitija kotorykh slovno byli uzhe zalozheny v pushkinskom tekste.V knige privodjatsja novye istochniki obshirnogo polja literaturnykh alljuzij "Povestej" i vmeste s tem oboznachajutsja granitsy, v kotorykh takoe issledovanie blizko soprikasaetsja s razmyshlenijami samogo poeta o literaturnosti literatury.Dlja studentov, aspirantov, prepodavatelej vuzov, spetsialistov v oblasti filologii, istorii i vsekh interesujuschikhsja razvitiem gumanitarnogo znanija.
