Что получится, если предпринять попытку переосмысления известной с Канта границы миром-в-себе и миром-для-нас с точки зрения странного и парадоксального мира-без-нас? Этим вопросом задается американский философ и исследователь медиа, биотехнологий и оккультизма Юджин Такер, именуя мир-в-себе Землей, мир-для-нас - Миром, мир-без-нас - Планетой. Планета как мир-без-нас - подвижная и беспокойная граница, не имеющая какого-либо определенного местоположения, но пролегающая "в каждом разломе, аномалии, лакуне этого Мира и этой Земли". Бездна разверзается везде.То, к чему она ведет, - "без-основный" мистицизм в ситуации после смерти Бога, Природы и Человека. Так из праха (dust to dust) теологического мистицизма рождается пыль (dust) климатологического мистицизма. Это рождение происходит в лоскутном ландшафте множества разнородных феноменов, существующих на стыке теологии, литературы, биохоррора, оккультизма, демонологии и музыки блэк-метала. Все они скрупулезно собираются и организуются в данной книге, которая уже сама превратилась в один из таких феноменов. Её название стало девизом космического пессимизма, а основные идеи "рассеялись" по литературе и кинематографу, в честности, воплотившись в "Настоящем детективе" Ника Пиццолатто. "В пыли этой планеты" - первый том трилогии Юджина Такера "Ужас философии", в которой ужас и философия предстают в ситуации параллакса - постоянного смещения взгляда между двумя областями, ни одна из которых в обычной ситуации не может быть увидена тогда, когда видится другая. В результате произведения литературы сверхъестественного ужаса рассматривается как онтологические и космологические построения, а построения философов - как повествования, сообщающие нам нечто о природе ужаса, лежащего "по ту сторону" человеческого.
Chto poluchitsja, esli predprinjat popytku pereosmyslenija izvestnoj s Kanta granitsy mirom-v-sebe i mirom-dlja-nas s tochki zrenija strannogo i paradoksalnogo mira-bez-nas? Etim voprosom zadaetsja amerikanskij filosof i issledovatel media, biotekhnologij i okkultizma Judzhin Taker, imenuja mir-v-sebe Zemlej, mir-dlja-nas - Mirom, mir-bez-nas - Planetoj. Planeta kak mir-bez-nas - podvizhnaja i bespokojnaja granitsa, ne imejuschaja kakogo-libo opredelennogo mestopolozhenija, no prolegajuschaja "v kazhdom razlome, anomalii, lakune etogo Mira i etoj Zemli". Bezdna razverzaetsja vezde.To, k chemu ona vedet, - "bez-osnovnyj" mistitsizm v situatsii posle smerti Boga, Prirody i Cheloveka. Tak iz prakha (dust to dust) teologicheskogo mistitsizma rozhdaetsja pyl (dust) klimatologicheskogo mistitsizma. Eto rozhdenie proiskhodit v loskutnom landshafte mnozhestva raznorodnykh fenomenov, suschestvujuschikh na styke teologii, literatury, biokhorrora, okkultizma, demonologii i muzyki blek-metala. Vse oni skrupulezno sobirajutsja i organizujutsja v dannoj knige, kotoraja uzhe sama prevratilas v odin iz takikh fenomenov. Ejo nazvanie stalo devizom kosmicheskogo pessimizma, a osnovnye idei "rassejalis" po literature i kinematografu, v chestnosti, voplotivshis v "Nastojaschem detektive" Nika Pitstsolatto. "V pyli etoj planety" - pervyj tom trilogii Judzhina Takera "Uzhas filosofii", v kotoroj uzhas i filosofija predstajut v situatsii parallaksa - postojannogo smeschenija vzgljada mezhdu dvumja oblastjami, ni odna iz kotorykh v obychnoj situatsii ne mozhet byt uvidena togda, kogda viditsja drugaja. V rezultate proizvedenija literatury sverkhestestvennogo uzhasa rassmatrivaetsja kak ontologicheskie i kosmologicheskie postroenija, a postroenija filosofov - kak povestvovanija, soobschajuschie nam nechto o prirode uzhasa, lezhaschego "po tu storonu" chelovecheskogo.
