Все, что Карл делал в жизни, он делал по-настоящему или не делал вовсе. Карл никогда не изображал любовника, он всегда любил женщин, которые любили его. И живописью он не "занимался", как иные, пусть даже и более одаренные, чем он, художники. Живописью Карл жил. И на войне он тоже был самим собой и только самим собой - мастером войны, а война, маленькая она или большая, всегда являлась для него одним и тем же - жестоким противостоянием, в котором ты можешь либо победить, либо умереть. Приняв много лет назад свой первый бой на стенах осажденного города, он уже никогда не прекращал сражаться. Его душа тянулась к красоте, но жизнью Карла стала не живопись, а война. Она меняла облик и названия, но всегда оставалась сама собой - войной, и то же самое можно сказать о нем самом. За долгие годы Карл успел побывать и солдатом, и военачальником. Он менял врагов и сюзеренов, переходил из страны в страну, из языка в язык, но суть оставалась неизменной, он был человеком войны.
Vse, chto Karl delal v zhizni, on delal po-nastojaschemu ili ne delal vovse. Karl nikogda ne izobrazhal ljubovnika, on vsegda ljubil zhenschin, kotorye ljubili ego. I zhivopisju on ne "zanimalsja", kak inye, pust dazhe i bolee odarennye, chem on, khudozhniki. Zhivopisju Karl zhil. I na vojne on tozhe byl samim soboj i tolko samim soboj - masterom vojny, a vojna, malenkaja ona ili bolshaja, vsegda javljalas dlja nego odnim i tem zhe - zhestokim protivostojaniem, v kotorom ty mozhesh libo pobedit, libo umeret. Prinjav mnogo let nazad svoj pervyj boj na stenakh osazhdennogo goroda, on uzhe nikogda ne prekraschal srazhatsja. Ego dusha tjanulas k krasote, no zhiznju Karla stala ne zhivopis, a vojna. Ona menjala oblik i nazvanija, no vsegda ostavalas sama soboj - vojnoj, i to zhe samoe mozhno skazat o nem samom. Za dolgie gody Karl uspel pobyvat i soldatom, i voenachalnikom. On menjal vragov i sjuzerenov, perekhodil iz strany v stranu, iz jazyka v jazyk, no sut ostavalas neizmennoj, on byl chelovekom vojny.
