В 1947 году в Москве должна была выйти книга, подготовленная известнейшими советскими литераторами и журналистами (Маргаритой Алигер, Вениамином Кавериным, Рувимом Фраерманом, Виктором Шкловским и другими) под руководством Василия Гроссмана и Ильи Эренбурга. По замыслу Эренбурга, в этот сборник должны были войти "рассказы спасшихся евреев, свидетелей зверств, немецкие приказы, дневники и показания палачей, записки и дневники укрывшихся. Не акты, не протоколы, а живые рассказы должны показан глубину трагедии". Увы, по политическим причинам публикацию запретили, а многих из тех, кто работал над "Черной книгой", репрессировали. Почти семьдесят лет спустя в нашей стране наконец выходит этот уникальный сборник. "Мы дали целый ряд человеческих судеб... Это крик человеческой души", - так отзывался Василий Г о страшной и величественной "Черной книге".
V 1947 godu v Moskve dolzhna byla vyjti kniga, podgotovlennaja izvestnejshimi sovetskimi literatorami i zhurnalistami (Margaritoj Aliger, Veniaminom Kaverinym, Ruvimom Fraermanom, Viktorom Shklovskim i drugimi) pod rukovodstvom Vasilija Grossmana i Ili Erenburga. Po zamyslu Erenburga, v etot sbornik dolzhny byli vojti "rasskazy spasshikhsja evreev, svidetelej zverstv, nemetskie prikazy, dnevniki i pokazanija palachej, zapiski i dnevniki ukryvshikhsja. Ne akty, ne protokoly, a zhivye rasskazy dolzhny pokazan glubinu tragedii". Uvy, po politicheskim prichinam publikatsiju zapretili, a mnogikh iz tekh, kto rabotal nad "Chernoj knigoj", repressirovali. Pochti semdesjat let spustja v nashej strane nakonets vykhodit etot unikalnyj sbornik. "My dali tselyj rjad chelovecheskikh sudeb... Eto krik chelovecheskoj dushi", - tak otzyvalsja Vasilij G o strashnoj i velichestvennoj "Chernoj knige".
