Суть автоархеологии Владимира Мартынова в том, чтобы рассматривать происходящие исторические изменения не как что-то внешнее по отношению к человеку, но как неотъемлемую часть его собственного "я", в то время как его "я" становится неотъемлемой частью этих изменений. В заключительной части трилогии автор показывает, что 2000-й год, так же как когда-то год 1000-й, маркирует некий цивилизационный разлом. Формула "Я есть то, что я вижу, и я вижу то, что я есть" помогает ему отыскать в себе важнейшие импринтинги детства. Мартынов свидетельствует о рубеже эпох с присущей ему тонкой художественностью и бесконечным доверием к магическому театру жизни.
Sut avtoarkheologii Vladimira Martynova v tom, chtoby rassmatrivat proiskhodjaschie istoricheskie izmenenija ne kak chto-to vneshnee po otnosheniju k cheloveku, no kak neotemlemuju chast ego sobstvennogo "ja", v to vremja kak ego "ja" stanovitsja neotemlemoj chastju etikh izmenenij. V zakljuchitelnoj chasti trilogii avtor pokazyvaet, chto 2000-j god, tak zhe kak kogda-to god 1000-j, markiruet nekij tsivilizatsionnyj razlom. Formula "Ja est to, chto ja vizhu, i ja vizhu to, chto ja est" pomogaet emu otyskat v sebe vazhnejshie imprintingi detstva. Martynov svidetelstvuet o rubezhe epokh s prisuschej emu tonkoj khudozhestvennostju i beskonechnym doveriem k magicheskomu teatru zhizni.
