И тематически, и сюжетно эта книга непосредственно предваряет "Москву и москвичей" Гиляровского. Дмитрий Алексеевич Покровский был по рождению коренным москвичом, и при этом "Покровским" не только по фамилии, но и по месту рождения. Он появился на свет в двух шагах от Покровской (ныне Бакунинской) улицы, которую сам называет "Елоховской Покровкой", на территории древнего села Покровского-Рубцова. Покровский происходил из духовной среды, из семьи потомственных священнослужителей. И прадед его, и родители всю жизнь были связаны с одним и тем же храмом - Св. Ирины (Живоначальной Троицы) на Ирининской улице (нынешней Ф.Энгельса). Не менее восьмидесяти лет семейство служило в этом храме - случай, для Москвы редчайший - и успело пустить здесь глубокие корни. Для Покровского "Очерки Москвы" были итоговой и главной работой, можно сказать, делом всей жизни, в котором соединились и тоска по утраченным корням, и ощущение уходящей жизни, хотя задачу своей книги он формулировал...
I tematicheski, i sjuzhetno eta kniga neposredstvenno predvarjaet "Moskvu i moskvichej" Giljarovskogo. Dmitrij Alekseevich Pokrovskij byl po rozhdeniju korennym moskvichom, i pri etom "Pokrovskim" ne tolko po familii, no i po mestu rozhdenija. On pojavilsja na svet v dvukh shagakh ot Pokrovskoj (nyne Bakuninskoj) ulitsy, kotoruju sam nazyvaet "Elokhovskoj Pokrovkoj", na territorii drevnego sela Pokrovskogo-Rubtsova. Pokrovskij proiskhodil iz dukhovnoj sredy, iz semi potomstvennykh svjaschennosluzhitelej. I praded ego, i roditeli vsju zhizn byli svjazany s odnim i tem zhe khramom - Sv. Iriny (Zhivonachalnoj Troitsy) na Irininskoj ulitse (nyneshnej F.Engelsa). Ne menee vosmidesjati let semejstvo sluzhilo v etom khrame - sluchaj, dlja Moskvy redchajshij - i uspelo pustit zdes glubokie korni. Dlja Pokrovskogo "Ocherki Moskvy" byli itogovoj i glavnoj rabotoj, mozhno skazat, delom vsej zhizni, v kotorom soedinilis i toska po utrachennym kornjam, i oschuschenie ukhodjaschej zhizni, khotja zadachu svoej knigi on formuliroval...
