В сочельник детям доктора Штальбаума целый день не позволяли входить в гостиную и уж тем более в примыкавший к ней зал.
Фриц и Мари забились в уголок дальней комнаты, и им сделалось довольно жутко, когда стало смеркаться, а никто так и не принёс лампу, как это обычно бывало по вечерам.
Фриц таинственным шёпотом рассказывал младшей сестрёнке (ей только что исполнилось семь лет), что он с раннего утра слышал, как в запертых комнатах шуршат, шумят и что-то тихонько приколачивают. А не так давно он видел, как в прихожую прошмыгнул низенький тёмный человечек с большим ящиком под мышкой; он отлично знает, что это не кто иной, как крёстный Дроссельмайер.
V sochelnik detjam doktora Shtalbauma tselyj den ne pozvoljali vkhodit v gostinuju i uzh tem bolee v primykavshij k nej zal.
Frits i Mari zabilis v ugolok dalnej komnaty, i im sdelalos dovolno zhutko, kogda stalo smerkatsja, a nikto tak i ne prinjos lampu, kak eto obychno byvalo po vecheram.
Frits tainstvennym shjopotom rasskazyval mladshej sestrjonke (ej tolko chto ispolnilos sem let), chto on s rannego utra slyshal, kak v zapertykh komnatakh shurshat, shumjat i chto-to tikhonko prikolachivajut. A ne tak davno on videl, kak v prikhozhuju proshmygnul nizenkij tjomnyj chelovechek s bolshim jaschikom pod myshkoj; on otlichno znaet, chto eto ne kto inoj, kak krjostnyj Drosselmajer.
