Семья Романовых достойна того, чтобы о ней писали так же много и подробно, как о французских Бурбонах или английских Стюартах. У первых государей династии Романовых было достаточно своих личных и семейных тайн, трагедий и мелодрам. Первые Романовы стремились жениться по любви, а не только из соображений династической выгоды. Но каждый из них рано или поздно оказывался перед нелегким выбором между будущим троном и личным счастьем, между сохранением власти и семейным долгом. И пусть они были самодержцами, они не были застрахованы от ошибок и слабостей, не были защищены от интриг и манипуляций придворных и членов собственных семей. Жажда власти и жажда любви сливались в жизни первых царей Романовых воедино, образуя мощный поток жизни, вынесший страну и династию в Новое время.
Semja Romanovykh dostojna togo, chtoby o nej pisali tak zhe mnogo i podrobno, kak o frantsuzskikh Burbonakh ili anglijskikh Stjuartakh. U pervykh gosudarej dinastii Romanovykh bylo dostatochno svoikh lichnykh i semejnykh tajn, tragedij i melodram. Pervye Romanovy stremilis zhenitsja po ljubvi, a ne tolko iz soobrazhenij dinasticheskoj vygody. No kazhdyj iz nikh rano ili pozdno okazyvalsja pered nelegkim vyborom mezhdu buduschim tronom i lichnym schastem, mezhdu sokhraneniem vlasti i semejnym dolgom. I pust oni byli samoderzhtsami, oni ne byli zastrakhovany ot oshibok i slabostej, ne byli zaschischeny ot intrig i manipuljatsij pridvornykh i chlenov sobstvennykh semej. Zhazhda vlasti i zhazhda ljubvi slivalis v zhizni pervykh tsarej Romanovykh voedino, obrazuja moschnyj potok zhizni, vynesshij stranu i dinastiju v Novoe vremja.
